Копье. Гробница - Страница 144

К оглавлению

144

— «Мин фадлак, ассайед», — произнес Кайед.

Пожав плечами, он пошел обратно через двор, направляясь к коридору, ведущему в холл возле главного входа. Он нахмурился, увидев, что обе створки дверей дома распахнуты настежь, и решил, что Кайед и Даад не закрыли за собой дверей. Выйдя на парадное крыльцо, он увидел белый «Ровер» с открытым багажником. Там стояли два металлических сосуда. Холлоран подошел к машине, чтобы рассмотреть их вблизи. Легонько постучав по стенкам, он услышал глухой звук — значит, внутри что-то было. Оба сосуда были плотно закупорены.

Он попытался открыть один из них, крепко зажав в пальцах крышку. Услышав скрип гравия за спиной, он оглянулся. К нему спешил Кайед; маска безразличия не долго держалась на лице араба — вне всякого сомнения, сейчас он был чем-то взволнован, может быть, даже напуган. Он был один; очевидно, его товарищ отправился куда-то по своим делам. У Холлорана промелькнула мысль, что арабы следят за ним с тех пор, как в первый раз Юсиф Даад заметил его возле запертой двери.

— «Кала, ассайед», — сказал Кайед, овладев собою и улыбаясь Холлорану.

Холлоран приподнял одну бровь.

— Что в них? — спросил он, указав рукой на сосуды.

— Ничего интересного для дорогого господина, — ответил араб.

— Я хочу посмотреть.

— Ах, нет, господин, там нет ничего интересного для вас. Это еда, корм, вы понимаете?

— Что?

— Я хотел сказать, в них корм для собак.

В дверях показался второй араб с ношей в руках; сделав несколько шагов под аркой, он остановился, глядя на двоих мужчин, стоявших у крыльца. Казалось, Даад внимательно прислушивается к словам своего товарища. Наконец, он направился к машине; почтительно обойдя Холлорана — очевидно, чтобы случайно не толкнуть его — он нагнулся и поставил в багажник третий сосуд. Выпрямившись, он улыбнулся Холлорану — в темных глазах Даада прятались лукавые огоньки.

— Для собак, — сказал он. — «Акел лькалеб». Их будут хорошо кормить сегодня ночью, — Даад тихонько хихикнул. Его товарищ смеялся вместе с ним.

Глава 23

Домик у ворот

Вечерело; сумерки быстро окутывали землю. После обеда погода переменилась, на небо набежали тяжелые серые тучи, однако дождя еще не было; в воздухе, тяжелом и душном, чувствовалось приближение грозы. Холлоран снял куртку, шагая по дороге, ведущей внутрь поместья от главных ворот Нифа, не беспокоясь о том, что станет видно пристегнутую к его поясу кобуру — сейчас он находился вдали от дорог, на которых можно случайно встретиться с каким-нибудь прохожим.

Он только что закончил небольшое совещание с двумя командами агентов «Ахиллесова Щита», задержав их всего на десять минут, чтобы надолго не оставлять без надзора дороги вокруг усадьбы. Он отлично понимал, что даже если бы в его распоряжении было вдвое больше машин и людей, все равно этого было бы недостаточно для надежной охраны Нифа — ведь «нежданные гости» могли подождать, пока патруль не проедет мимо, и проникнуть в усадьбу в то время, когда дорога будет абсолютно пустой; тем не менее, две дежурные машины помогут ему нести службу: они вовремя обнаружат подозрительные объекты — например, оставленный вблизи от ограды автомобиль или мотоцикл — заметят постороннего прохожего, если этот гуляка забредет в окрестности поместья, и предупредят о возможной опасности. Во всяком случае, две машины намного лучше одной, а одна — лучше, чем ничего. Холлоран не был спокоен, но, зная, что для защиты его клиента в Нифе от всех возможных бед потребовался бы целый полк вооруженных охранников, радовался уже хотя бы тому, что теперь его дублеры были вооружены. Он размышлял, оправдается ли надежда Клина на сторожевых собак.

Сегодня был странный день (неважно, что он еще не кончился, думал Холлоран, припоминая все события этого дня). Даже начался он необычно. Холлоран вспомнил свои галлюцинации во время прогулки на лодке по озеру. Теперь он знал, что это была всего лишь шутка его клиента — Клин пробовал на нем свои силы, не удержавшись от искушения слегка напугать его, чтобы дать ему почувствовать: он имеет дело с человеком, обладающим уникальными психическими способностями, ставящими их обладателя выше всех остальных. Было совершенно ясно, что Клин может использовать скрытые возможности своего разума в любой момент и для самых разных целей, по своему желанию, не ограничиваясь скромной ролью искателя скрытых под землей кладов и колдуна-ясновидящего. Отлично. Хотя это утреннее приключение было не из приятных и отняло у него много сил, оно доставило удовольствие его клиенту, и Холлоран надеялся, что теперь ему удастся найти общий язык с Клином, когда речь зайдет о том, что нужно сделать для обеспечения его собственной безопасности.

Внезапный приступ гнева у его клиента во время завтрака, свидетелем которого он оказался, не смутил Холлорана: он уже знал, что «объект» был просто помешан на своем эгоизме, и в то же время отличался некоторой эксцентричностью, так что его забота только о собственной шкуре целиком укладывалась в рамки представлений Холлорана о Клине. Его удивляло другое: как может такая девушка, как Кора, терпеть грубые выходки своего начальника? Некоторые моменты в ее поведении до сих пор смущали и ставили в тупик Холлорана. Целый день он ломал голову над вопросом: в чем причина ее сильной зависимости от Клина?

Он хотел поговорить с Корой наедине, но она, казалось, нарочно избегала его компании, поднявшись в свою комнату сразу после завтрака. Когда он пришел к ней, девушка лишь едва приоткрыла дверь спальни; потупив взор, она не решалась встретиться с прямым взглядом Холлорана, словно стыдилась того, что случилось прошедшей ночью, сказав, что у нее мигрень, что ей нужно прилечь на несколько часов, пока не пройдет головная боль. Он оставил молодую женщину в покое, досадуя на такую неожиданную перемену ее чувств к нему. Припомнив свои грубые ласки во время интимной близости, которые она заставила его делать, он немного смутился (а если быть до конца откровенным, то даже слегка испугался); но нежность, с которой девушка прильнула к нему после того, как он развязал ее, ее слезы, падавшие к нему на грудь, трепет ее тела — все говорило о том, что ей доставляет удовольствие быть с ним, лежать в его объятиях.

144